Брать по чину

99 деревень, 88 сел, волость и четыре города в Малороссии были конфискованы у светлейшего князя Александра Даниловича Меншикова после его ареста. В Великорусских землях за ним числилось поместья в 36 уездах, и даже это был лишь толикой его огромных богатств, приобретённых милостью Петра I и безудержным мздоимством. От других Петровских соратников Меншиков отличался не столько размахом, сколько наглостью. Ведь полудержавный властелин не стеснялся брать деньги ни у явных ни у тайных недругов державы, включая Мазепу. А также вымогал часть приданого у любимой дочери императора Анны Петровны и получил требуемое.

Брал по чину

Что может быть лучше братской любви, особенно если братом тебя называют первый человек государстве? В России - ничего. Ведь с незапамятных времен на Руси не существовало никакой аристократии, которая как сословие имела сколько-нибудь значительное влияние на дела государства. А с появлением великого княжества Московского даже бывшие удельные князья превратились в просителей милостей и службы, способной прокормить соискателя со своими чадами, домочадцами и несметной дворни. Подобная ситуация хорошо помогала установлению всеобъемлющего  самовластия московских государей, и поэтому они прилагали немало сил к тому, чтобы кормить свой благородный служивый люд, как крестьянских лошадей то есть: давали и им пищу ровно столько, чтобы работать они могли. А лягнуть хозяина нет.

Этому же способствовала система наделение воинских начальников и приказного люда за службу не деньгами, а поместьями, которые можно было отнять в любую минуту. Той же цели - укреплению самодержавия - способствовала и установившаяся традиция выпрашивать у государя земли и деревни попавшего в немилость боярина или иного служивого человека. Любой слух об опале владеющих богатыми поместьями человека вызывал в боярских домах не сочувствие, а взрыв эпистолярного творчества. Соискатели землицы принимались за составление челобитных, в которых сообщалось, что много послуживших государю раб челом бьет, умоляя не отказать в передаче таких-то деревенек в его руки.

Хотя и христианин и не должен наживаться на беде ближнего, дело было обыденным, все общим и поэтому вовсе не стыдным. Еще менее стыдились разнообразного и лихоимства и мздоимства. Все же понимали, что выклянчить доходное место удастся, может быть, раз жизни. А потому нельзя упускать выпавший шанс, чтобы пополнить заветную кубышку  звонкой монетой. И поэтому же, понимая обстоятельства, те, кто приходил с прошениями к воеводам, приказным дьякам и подьячим, и в особенности к тем из них, что вершили суд, без лишних слов отдавали затребованную с них мзду.

Вся эта сложившаяся веками система досталось в наследство от предков от предков и Петру I. Нужно признать, что и он иногда делал значительные подарки своим приближенным. Так, впервые в русской истории в его правление появился небогатый монастырь, богатый священник из белого духовенства. Царь высоко ценил своего духовника Тимофея Надражинского и поэтому подарил ему имение 4.000 крестьянских душ. Но в большинстве случаев, несмотря на все указы о борьбе с мздоимством и случившееся казни заворовавшихся приближенных, Петр довольно снисходительно относился к финансовым шалостям соратников, если те были полезны его начинаниях, а их лихоимство не слишком бросалось в глаза. Ведь первый русский император не имел не менее своих предшественников оценил преимущества, которые давало самодержавное правление. А кроме того взгляд сквозь пальцы на не самые незначительные злоупотребления царедворцев позволяли сэкономить значительные средства казны на выплату им достойного их положения жалования.

Возьмём, к примеру известно петровского полководца Бориса Петровича Шереметева, с которым царь ходил в Азовский поход, затем доверил ему командовать войсками во время затяжной войны со шведами. Полководческие способности боярина  Шереметьева на службе любому государю принесли бы немалое вознаграждение. И Пётр, понимая это, платил Шереметеву немалые деньги, жаловал поместьями, наградил графским титулом за подавление восстания стрельцов в Астрахани и присвоил чин генерал-фельдмаршала. Но при этом это самодержец закрыл глаза на то, что во время завоевания Прибалтики  Шереметев, как бы не без ехидства писал сам царь, славно там похозяйничал. По приказу графа много из имущества, отбитого у неприятеля включая главное транспортное средство тех лет лошадей, чуть ли не с поля боя отправляли в поместья. Но это была военная добыча, против присвоения которой победителем в те времена никому просто не пришло бы в голову возражать.

Однако в Лифляндии солдаты Шереметева без малейшего стеснения грабили всё мало-мальски состоятельные дома, а большую часть добытого получал главнокомандующий. Но это было еще не самый доходный статью кормления графа с войны. Самой большой ценностью для любого состоятельного человека после земель были крепостные. А поэтому солдаты просто сгоняли людей завоеванной территории, не обращая особое внимание на их прежние звания и чины, и гнали их в поместья и вотчины их сиятельство Бориса Петровича для превращения в землепашцев или иных нужных ему рабов. Однако и это не вызывал ни малейшего неприятия гнева со стороны царя. Ведь генерал-фельдмаршал брал по чину а война без издержек не бывает.

 Размеры добытого графом в окрестностях полей сражений можно оценить хотя бы потому что за победу в Полтавской битве ему было пожаловано Юхновская волость 12.000 крестьян. Какое-то количество душ ему досталось в наследство и давалась за иные заслуги. Но после смерти графа и его сын унаследовал 60.000 крестьян и обширные земельные владения, в результате чего Шереметев младший считался одним из богатейших людей России. При этом генерал-фельдмаршал по-видимому, блюдя традиции страрины, не забывал писать челобитные государю жалобами на то, что поиздержался на войне. Просил выплатить жалованье вперёд и частенько клянчил у царя дополнительных вспомоществлений наличными, землицей или людишками.

Злые языки утверждали что другой Петровский военный соратник, генерал-адмирал Федор Алексеевич Головин, умел снимать урожай с морских полей. Причём ничуть не хуже, чем граф Шереметев, - с сухопутных. Так что в конце жизни Головина на его обширных землях трудились 30.000 хлебопашцев.

Дважды повешеный 

Но оба начальника по размерам полученных от службы доходов не могли сравниться с князем Матвеем Петровичем Гагариным, который кормился от огромных богатств земли сибирской. Попав туда на службу бы воеводой в Нерчинск, князь сразу оценил все возможности, предоставляемые его служебным положением. Через Сибирь шла торговля с Китаем, откуда везли драгоценные камни, шелка, парчу и прочие ценные ткани, очень высоко ценился чай а также множество разнообразных дорогих и диковинных вещей. Уже тогда Гагарина подозревали в разного рода злоупотреблениях по службе. Мол, он к товарам, перевозимым казёнными караванами, добавлял свои собственные то, то есть таким образом вел весьма выгодную беспошлинную личную торговлю с Китаем. Кроме того. его подозревали в утаивании и присвоении собранных с сибирских  инородцев податей ясака. Но доказать эти обвинения следователи, назначенные Петром, то ли не сумели, то ли не успели. Расследование неожиданно прекратилась. Возможно, отбиться от назначенного следствия Гагарину помог его родственник один из самых влиятельных чиновников государства канцлер Головкин, в свою очередь состоящие в родстве царицей матерью Натальей Кирилловной. Так ли это или нет, но вместо опалы князь Гагарин получил новое назначение

По приказу царя Гагарин возглавил работы прорытию каналов в Вышнем Волочке, и каналы в которых должны были соединить Волгу с Доном. Несмотря на неуспех в строительстве Волго-Донского канала, князь проявил себя как деятельный распорядитель и сумел понравиться Петру I. Вскоре после этого он получил введение Cибирский приказ, управляющий самой обширной областью страны и контролирующий всех сибирских губернаторов. А затем царь-реформатор допустил ошибку, дорого обошедщуюся его казне, назначит Матвея Гагарина сибирским губернатором с сохранением за ним поста главы Сибирского приказа. Получалось, что князь должен был контролировать сам себя.  И сам же принимать все челобитные жалобы на себя.

Такая воля открыла перед князем самые широкие возможности для обогащения . Он перенаправлял потоки "мягкой рухляди",- мехов предназначавшихся для царской казны, в казну личную.  Торговля с Китаем стал едва ли не его персональным и единоличным делом. А главное он получил немалую долю от всего, что должно было отправляться в столицу для  пополнения и укрепления государственных доходов, и в считанные месяцы превратился в богатейшего человека.

 При этом, впрочем, князь не забывал о мерах и безопасности. Так самый большой из известных те времена рубинов найденный в Китае. он заполучил и вручил всесильному царскому фавориту светлейшему князю Александру Даниловичу Меншикову. А тот, в свою очередь презентовал, драгоценный камень супруге царя Екатерине Алексеевне, помогавшей ему подталкивать самодержца к принятию выгодных для Меншикова решений. Так что все лихоимства Гагарина укладывались в рамки существенных негласных правил. Если бы не два обстоятельства.
 Князей Гагарин хапал столько, что уже не знал, каким образом можно потратить все свалившиеся на него богатства. Как отмечали современники, обеды у князя Гагарина по роскоши затмевали царские. Кушанья у него подавали на стол на 50 серебряных блюдах. Избыток драгоценных металлов и в личной жизни был виден даже тем кто никогда не бывал в его дворце: колеса кареты воеводы Гагарина покрывались серебром, лошадей подковывали  серебряными и золотыми подковами.

Если бы безудержное хвастовство князя своим богатством ограничилось подведомственной ему территории, дела, пожалуй могла бы сойти ему с рук. Ведь любые доносы приходили к нему. Но князь решил бы строить особые, невиданно ещё палаты в Москве. Стены в них сделали  зеркальными, а потолками служили огромные аквариумы, где плавали для услаждения княжеских глаз живые рыбы. Гагарин без стеснения показывал гостям иконы в своих покоях, оклады которых из чистого золота были украшены бриллиантами и прочими драгоценными камнями. Очевидцы говорили, что эти оклады   образов стоили баснословных для того времени денег - 130 000 руб.

Но даже это вполне могло сойти с рук князю Гагарину, в особенности с учетом того, что канцлер Головкин продолжал, видимо небескорыстно, ему покровительствовать. Вот только поступление из Сибири в казну все заметнее уменьшались, и это обстоятельство перевешивало все доклады доброжелателей князя о его успехов в управлении в восточной половине страны. Недовольны ситуацией царь позвал князя Гагарина в Санкт-Петербург под благовидным предлогом - для суда над изменившим отцу и отечеству царевичем Алексеем Петровичем. А сам отправил для проверки в Сибирь ревизора-полковника. При этом Петр, предполагая, что ревизор может быть подкуплен, тайно отправилась вслед за ним своего денщика Егора Пашкова с приказом произвести на месте как можно больше тщательное расследование.

Эта уловка царя вполне удалось. Пока люди Гагарина уважали и задабривать официального ревизора. Пашков собрал сведения многочисленных лихоимствах князя и доставил их в столицу. Вслед за этим последовал указ Петра Сенату. в котором говорилось:

"Дела плута Гагарина надлежит вам слушать, которые важны ( понеже не  одна тысяча есть) и особливо которые он делал уже после публикованных указов за лихоимство, и по оным учиня по правде, прислать, ко мне). У сына его Алексея взять ведение под рукою, как он поехал за море, что с ним было отца его отправлено денег и золота и товаров, а также через векселя; в бытность за морем сколь денег и товаров и золотых и прочих вещей через него получал, и что все суммы в ту его бытность за морем издержано.

Дело князя велось с применением всех средств так дальше следственной практики. Гагарина пытали, били кнутом и добиваясь от неё признательных показаний. В мая 1721 года суд признал его виновным в утаивании средств от продажи за рубеж хлеба, в многочисленных фактах поборов с купцов, везущих товары в Китай и обратно, а также в краже товаров из этих караванов. Как оказалось, князь умудрился присвоить даже те товары которые везли по заказу супруги царя Екатерина Алексеевны,  лихоимство князь в июне того же 1721 года был повешен перед Сенатом в назидание другим ворам. Пять месяцев спустя царь приказал вынуть тело князя из петли повесить его там же но уже на железные цепи.  Все имущество бывшего властителя Сибири было отобрано в казну.

Но на этом урок русскому чиновничество ещё не окончился. Ревизора, получившего  за положительный отзыв о воеводских успехах Гагарина казнили. А Егору Пашков получил за хорошее проведенное расследование несколько тысяч крестьян из деревень, принадлежащих  князю Гагарину. Подобный порядок царь стал практиковать и впредь. Вот только этот пример никому из поставленных мздоимцев в окружении царя ничему не научил. В 1723 году, например, судили ещё одного видного птенца гнезда Петрова - барона Петропавловска Шафирова, в том числе злоупотреблений которого числилось присвоение изъятых у князя Гагарина 200.000 и ценность 15 000 руб

И тем более не стал процесс над Гагариным уроком для самого беззастенчиво из воров петровской России - светлейшего князя Меншикова, хотя после суда на Шафировым, чудом избежавший смертной казни, обнаружилось злоупотребления в Военной коллегии, президентом который состоял Меншиков. Император наложил на Меншикова штраф в размере 20 000 руб и отнял у него этот престижный пост. По сравнению с тем, что светлейший князь нажил только от руководства военными делами, это наказание можно расценить как отеческий шлепок. И Меншиков продолжал  мздоимствовать.

Светлейший вымогательство

О карьере Александра Меншикова, начавшейся с торговли пирогами вразнос написали много и подробно как в царские, так и в советские времена. Его взлет, подчеркивали монархисты свидетельство то что благодаря царской милости любой может буквально выйти из грязи в князи. Для коммунистов, он пусть и косвенно служил подтверждением этого тезиса о том, что любая кухарка может управлять государством. A для отечественных чиновников всех времен он стал примером того, каких высот сможет достичь. беззастенчиво пользуясь своим положением.

Однако Меншиков далеко был не единственным простолюдином, которому милость Петра помогла войти в число богатейших людей страны. Рассказывали, что царь как-то встретил поповского сына Автонома Ивановича Иванова, в котором оценил недюжинную сметливость и прыткость. И Петр приказал ему заседать в звание думского дьяка в Поместном приказе. В этом ведомстве решились все вопросы об отводе поместий, передаче вотчин, а также разрешались все споры между земледельцами. Так что поле для злоупотреблений открывалось широчайшее. Сметливый дьяк вскоре взял в свои руки управление приказом и перевел на себя все финансовые потоки от просителей, спорщиков и жалобщиков. Он поставил дело так, что самые сильные люди в государстве были вынуждены заискивать перед ним искать его покровительства. Так в 1707 году гетман Мазепа, купивших знак верности царю поместья на великорусских землях, писал Иванову и обещал служить за оказанную помощь и поддержку. Доходы думного дьяка были настолько велики, что его наследником достал 16.000 крестьян

Однако до Меншикова ему было очень далеко и далеко. О том, что светлейший князь воровал и брал взятки, тоже писал с довольно много. Но если обобщить все случай, подобные меншиковскому, то для пересчета столь наглых казнокрадов, появлявлявшихся на протяжении истории государства российского пожалуй, хватит пальцев одной руки.

Весь бизнес светлейшего Александра Данилыча заключался его способности угождать царю угадывать и предвосхищать его желании, Но главное подталкивать его к принятию нужных Меншикову решений. А уже добившиеся таковых, царский денщик, превратившийся в друга, а затем в брата, как называл его в письмах Пётр, принялся извлекать колоссальную прибыль буквально из всего, что попадалось на глаза и под руку.  Покровительство князю Гагарину и другим конокрадам, например принесло светлейшему князю земли, на которых располагались город Батурин и несколько тысяч крестьянских дворов

При этом Меншиков, даже приняв подношение, мог оказать, а мог и не оказать просимой услуги. Так, в 1703 году ближний близкий прежде к Петру человек Андрей Андреевич Виниус оказался лишенным всех постов за хищения и мог поплатиться за воровство и жизнью. Он принёс Меншикову подношение с просьбой повлиять на решение царя. Взятка была довольно внушительный: 10 коробочек золота, 150 червонцев, 300 руб и обязательство выплатить еще 5.000 руб. Меншиков взятку принял и выдал Виниусу оправдывающую его  бумагу. Но затем засомневались видимо, в платежеспособности Виниуса, донес о попытке подкупа Петру. В итоге Виниуса приговорили к битью кнутом и  штрафу 7.000 руб.

Когда Меншиков в 1727 году наконец попал в немилость к новому императору Петру II и началось следствие, оказалось что он брал деньги у всех, кто их давал. Начиная от гетмана Мазепы, когда тот ещё не перебежал к шведам, кончая самими шведами. Правда, последнее, то есть государственную измену доказать не удалось. Взятки Меншикову давали и наличными и землями, а однажды его презентовали целое герцогство.

Но главным пунктами в списке его прегрешения были кражи из казны. По его требованию  из сумм Военной коллегии ему выдали 10 000 руб, а из московского казначейство на обустройство дома  в первопрестольной в разное время было выдано 53672 руб. Мало того, что оказалось, что управляющий домами светлейшего полковник Трезин бесплатно брал ценности и припасы из дворцовых кладовых, что обошлось царской казне ещё в 13 6164 руб. Выяснилось что Меньшиков и получал крупные суммы в казначействах и других городов.

Однако это было далеко не самые крайние случаи проявления наглости полудержавного властелина. Царь выдал любимую дочку Анна Петровна замуж за герцога Голштинского и пожаловал молодой семье 300 000руб.,узнав об этом Меншиков начал требовать у Анны 80.000 руб по скольку, как уверял, светлейший, именно он уговорил царя дать такое приданое, а мог  сделать так, чтобы Пётр передумал. Влиятельность Меншикова поражала иностранных дипломатов, которые с удивлением писали о том, что вдова брата и соправителя Петра I Иоанна Алексеевича и её дочери, родные племянницы царя, при появлении светлейшего князя на ассамблеях вскакивали, бежали к нему целовали ему руку. Так что герцога и герцогини Голштинским не осталось ничего другого, как отдать требуемое деньги вымогателю.

Собственно, вымогательством Меньшиков баловался и прежде. Широко был известен случай, когда по воле Петра его приближенные барон Шафиров и граф Толстой обзавелись фабриками и получили право выпускать на них товары без пошлинно. Учуяв прибыль, Меншиков настоянное включении его в компаньоны, затем стал требовать все более и более возрастающей доли. В итоге  фабрики пришлось закрыть, и лишь некоторое время спустя когда светлейший князь охладел к фабричному делу, Шафиров и Толстой открыли производство вновь

Беспримерная жадность привела Меншикова к закономерному финалу. Пока были живы ПётрI и наследовавшая  Екатерина I всё прощавшие любимцу, светлейший князь требовал все новых и новых титулов и наград и земель, крестьян и денег. А после воцарения малолетнего внука Петра I -  Петра II - он даже решил стать не теневым, а реальным правителем Российской империи, вознамерившись женить юного императора на своей дочери Марии, которая впрочем ПётрII и недолюбливал вызывал фарфоровой куклой.

Однако этого плана помешал не столько враги при дворе, сколько мздоимство Меншикова. Новый император, чтобы помочь тётке -  голштинской герцогини Ани Петровне, передал ей долговые расписки английского купца Марли. Меншиков потребовал себе и половину. Получилось от  голштинцев задаток 2.000 руб., он опрометчиво дал расписку, которая потом стала одна из важных доказательств его вины.

Но последней каплей, переполнившей  терпение всех, стала история с червонцами каменщиков. Петербургская гильдия каменщиков выражая верноподданнические чувства, пристала Петру II 19 000 червонцев. Император приказал отнести подарок сестре - великой княгиня Наталье Алексеевне, но Меншиков перехватил посыльного и отобрал деньги.

Недовольство императора не имела границ, хотя светлейший князь и доказал что собирался отдать деньги для пополнения опустевшей казны.

 В сентябре 1727 года его отправили в ссылку в прилежащий ему город Раненбург. Отбывал он туда, всё ещё ощущая себя полудержавным властелином. Его поезд насчитала 5 карет, 6 колясок 11 фургонов и колымажек, а свита состояла из 127 человек. Но это был лишь видимость былого могущества. Вскоре после его отъезда началась опись имущества Петербургских владениях светлейшего, причём даже причастных дела лица расходились во мнении о реальной стоимости описанного имущества: они говорили о 5 миллионах другие 20 миллионов. Только опись драгоценности найдено в трех огромных сундуках заняла 3 дня.

Среди ценностей оказались несметное количество медальонов с портретом ПетраI, осыпанные бриллиантами, которые царь любил дарить приближенным за заслуги, а также количество предметов с бриллиантами от запонок и табакерок до тростей с бриллиантовыми набалдашниками, что можно было подумать о маниакальным пристрастием светлейшего князя к этому драгоценному камню. Бриллианты были украшены иконы - складни и множество других найденных вещей

Затем последовали конфискация домах Меншикова в Москве.  Драгоценных вещей и одежды описали на 75 520 руб. То есть среди недвижимости князя в Москве оказался отдельно невероятно роскошный слободской дом, в котором нашли огромные зеркала - невероятная ценность в тогдашней России, а стены его украшают очень высоко ценившииеся китайские штофные обои.  В убранстве наличествовало немалое число предметов из китайской бронзы: похожие на подношения князя Гагарина Меншикову было гораздо больше, чем предполагалось ранее.

Когда же Меншикова обвинили в принятии денег у шведов, то есть по сути в государственной измене. он из-за опального сановника превратился в арестованного,  началась конфискации его недвижимости. У светлейшего князя отняли 90.000 крестьян и множество земель и поместье 99 деревень, 88 сёл, волость. четыре города в Малороссии, еще два города в других частях страны, имения в36 великорусских уездах. И в довершение всего он лишился в последствии ценностей - 4 млн руб наличными, бриллиантов и разных драгоценностей ещё на миллион, 24 дюжины серебряных столовых приборов,  105 пудов золотой посуды

Чего новые правители не смогли отобрать у прежнего, так это денег в зарубежных банках, в которых Меншиков вложил около 9 млн руб. Банки в Лондоне  и Амстердаме отказались выдавать их без согласия вкладчика или его наследников. Так что работа по возвращению этого капитала в России растянулась на годы.

 Самого светлейшего князя с семьёй сослали в Тобольский городок Берёзов, где он должен был после прежней роскоши прозябать месяц со всеми чадами домочадцами  на 10 руб в день.
 Однако из этой суммы он умудрился что-то сэкономить и собрал деньги на строительство небольшой деревянной церкви. Сам помогал рыть фундамент, тесать бревна и возводить стены. А потом служил в этой церкви пономарём и даже призвал прихожан к тому, чтобы они не воровали и мздоимствовали. Возле этой церкви его и похоронили.

Его проповеди так и остались пустым звуком. Ведь прихожанам не с кого было было брать мзду. А чиновники и все служилые люди России как бы это, так и остались в том положении которое существует с древних времен, когда из-за их работу платят гроши, подталкивает к получению взяток. Страх перед грядущим наказанием делает его мягким и покладистым по отношению к вышестоящему начальству. Да и менять их, знаю что все берут можно без особых проблем. И никакого желания радикально изменить это положение у российских правителей по большому счёту никогда и не было